Неточные совпадения
В спорах о
любви начинают примиряться; о дружбе еще не решили ничего определительного и, кажется, долго не решат, так что до некоторой степени каждому позволительно составить самому себе идею и
определение этого чувства.
— Eh bien, nous у arrivons. [Вот мы и добрались до сути (франц.)] Возражая Плешивцеву, я упомянул о необходимости иметь точные сведения о географических границах. По моему мнению, вот вещь, необходимая для совершенно ясного
определения пределов ведомства
любви к отечеству, вот вещь, без точного знания которой мы всегда будем блуждать впотьмах.
— Теперь уж жертвы не потребую — не беспокойтесь. Я благодаря людям низошел до жалкого понятия и о дружбе, как о
любви… Вот я всегда носил с собой эти строки, которые казались мне вернейшим
определением этих двух чувств, как я их понимал и как они должны быть, а теперь вижу, что это ложь, клевета на людей или жалкое незнание их сердца… Люди не способны к таким чувствам. Прочь — это коварные слова!..
Но при таком
определении церкви является еще большее затруднение приравнять, как того хочет Хомяков, церковь, соединенную
любовью, с церковью, признающею Никейский символ и правоту Фотия.
О браке, согласно с
определением присяжного поверенного Пржевальского, выразился, что это могила
любви; о собственности сказал, что область ее «в настоящее время» слишком сужена, что надо расширить ее пределы, допустив приток свежих элементов, хотя бы, например, казнокрадства, причем указывал на купца Разуваева, который поставкой гнилых сухарей приобрел себе блаженство, и т. д.
Вера есть акт свободы, безумия,
любви и отваги [По
определению Николая Кузанского, «credere est cum ascensione cogitate», «posse credere est maxima animae virtus.
Отвлечение в применении к Богу от всяких положительных
определений, как связанных с тварностью, красной нитью проходит систему Эккегарта, этому соответствует и главная религиозная добродетель, им проповедуемая, — Abgeschiedenheit, отрешенность, которая выше
любви, выше смирения: «Бог не имеет имени, ибо никто не может о Нем что-либо высказать или узнать.
«Жизнь — это
любовь к Богу и ближнему, дающая благо человеку», сказал Христос, включая в свое
определение все предшествующие.
С другой стороны, этот же народ знает
любовь «как синоним жалости», знает, однако, если можно так выразиться, в своей бессознательной мудрости, не вдаваясь в психологию этого
определения, но лишь заменяя порой слово «люблю» словом «жалею».
Так что христианское учение о
любви не есть, как в прежних учениях, только проповедь известной добродетели, но есть
определение высшего закона жизни человеческой и неизбежно вытекающего из него руководства поведения.
Это сделано по отношению власти, суда, войска, церкви, богослужения, это сделано и по отношению брака: несмотря на то, что Христос не только никогда не устанавливал брака, но уж если отыскивать внешние
определения, то скорее отрицал его («оставь жену и иди за мной»), церковные учения, называющие себя христианскими, установили брак как христианское учреждение, т. е. определили внешние условия, при которых плотская
любовь может для христианина будто бы быть безгрешною, вполне законною.
То самое точное
определение закона
любви, не допускающее никакого исключения, которое высказано было Христом 1900 лет тому назад, в наше время уже не вследствие следования Христу, а непосредственно сознается уже наиболее нравственно чуткими людьми всех вер.